В середине июля под Рязанью прошло масштабное тактическое учение Воздушно-десантных войск и Военно-транспортной авиации. Столько куполов давно не видело рязанское небо: в маневрах приняли участие свыше 2,5 тысячи военнослужащих, и было задействовано несколько сот единиц военной техники, в том числе 66 воздушных судов. Купольные системы распустились над 70 платформами с боевыми машинами. Одной из целей проведения учения стало испытание перспективных средств десантирования: в частности, как сообщили в Минобороны России, в ходе специальных летных испытаний в рамках опытно-конструкторской работы «Бахча-У-ПДС» были десантированы две БМД-4М и два БТР-МДМ, причем в двух последних находились экипажи. Мощные 14-тонные машины, сброшенные с высоты без малого два километра, успешно приземлились, показав готовность моментально вступить в бой.

О том, как в России научились десантировать боевую технику с экипажами внутри, насколько сложен этот процесс и как наши конструкторы сумели сделать броню «летающей», а ее «полет» безопасным, расскажет журналист Алексей Егоров в новом выпуске программы «Военная приемка», выходящей в праздничную для «голубых беретов» неделю, через три дня после Дня ВДВ.

С неба - сразу в бой

Идея выброски техники парашютным способом с экипажами внутри принадлежит лично легендарному создателю Воздушно-десантных войск Герою Советского Союза генералу армии Василию Филипповичу Маргелову. Ранее машины сбрасывались отдельно, личный состав - отдельно. На площадке приземления экипажам приходилось искать свои машины, а они порой могли находиться на внушительном расстоянии. Однако для массового применения такого метода десантирования многого не хватало, в том числе не была до конца продумана система катапультных кресел. Этот метод представлял внушительный риск. И тогда в первое испытательное десантирование командующий решил отправить своего сына, старшего лейтенанта Александра Маргелова. Пятого января 1973 года вместе с опытным парашютистом подполковником Леонидом Зуевым они совершили прыжок внутри БМД-1 на парашютно-платформенных средствах с военно-транспортного самолета Ан-12.

Тремя годами спустя, в январе 1976 года, произвела мягкую посадку БМД-1, десантированная на парашютно-реактивной системе в комплексе «Реактавр». Внутри машины находились также два члена экипажа - Александр Маргелов (теперь уже майор) и подполковник Леонид Щербаков. Десантирование производилось с риском для жизни, ведь у десантников не было никаких индивидуальных средств спасения. Однако применение реактивных систем позволило осуществить этот прыжок успешно. Новая схема позволила обеспечить введение дивизий ВДВ в бой не в течение суток, как раньше, а в течение часов и минут. Во время холодной войны это стало серьезным козырем для нашей страны и ее вооруженных сил. В 1996 году за мужество и героизм, проявленные при испытании, доводке и освоении специальной техники, обоим офицерам было присвоено звание Героя России.

Естественно, о наших экспериментах скоро стало известно за рубежом. Работы по похожей тематике стартовали в США, Франции, Англии. Но, как признается генеральный директор АО «НИИ парашютостроения» Сергей Хурсевич, по сию пору никто в мире подобного рода испытаний не проводит.

«Это очень сложное техническое мероприятие, и российская школа парашютостроения на сегодняшний день единственная, которая обеспечивает должный уровень надежности парашютной техники и технологий», - утверждает руководитель НИИ.

За последние годы системы десантирования, позволяющие выбрасывать с неба боевую технику с экипажами внутри, претерпели ощутимые изменения. По словам ведущего научного сотрудника Научно-исследовательского испытательного центра авиационно-космической медицины и военной эргономики Центрального НИИ ВВС Минобороны России доктора медицинских наук профессора Юрия Моисеева, в числе корректировок - отказ от использования реактивных двигателей. Применяемые в системах торможения, они могли дать сбой. Реактивные тормоза сменили надувные амортизаторы, которые обеспечивают куда более мягкое приземление. Специальный датчик, выведенный на монитор внутри боевой машины, позволяет экипажу контролировать компрессию наполнения амортизирующей системы.

Первым делом - самолеты

Если для десантников ключевая задача - совершить прыжок, то для летчиков военно-транспортной авиации главное - поднять будущих парашютистов на необходимую высоту. Командующий ВТА генерал-лейтенант Владимир Бенедиктов на минувших масштабных учениях лично проверял готовность людей и техники к выполнению этой задачи. Всего в небо тогда поднялось более семи десятков летательных аппаратов - это не только самолеты, но и вертолеты, беспилотники. Особая забота командующего - чтобы летчики привели свои машины в точку сброса с точностью до секунд, а это непросто, учитывая, что стартуют самолеты с аэродромов Рязани, Иваново, Ульяновска, Тверской области.

«Способ контроля летного состава называется "пеший полет", - отмечает генерал Бенедиктов. - Это когда особо сложные и ответственные участки, особенно в смешенном строю, подлежат розыгрышу. Чтобы каждый экипаж понимал роль и место в любом порядке, в любой момент времени, был способен в случае возникновения каких-то вводных и нештатных ситуаций правильно среагировать».

На контроле у авиаторов - и погрузка предназначенной для десантирования бронированной техники. Сложностей здесь хватает. К примеру, БМД-4М занимает внутренность Ил-76 почти полностью: расстояние в самом узком месте - всего 26 сантиметров. Такие крошечные зазоры, как говорят летчики, - настоящая головная боль. Действительно, в случае нештатной ситуации во время сброса боевая машина может сойти с направляющих и заклинить в проеме. А если еще и выпустится грузовой парашют… Такие неприятные ситуации уже происходили, к счастью, обходилось без серьезных происшествий. Именно поэтому продумываются все мелочи. Например, для выхода БМД-4М из грузового отсека предусмотрены специальные «лыжи», которые в свою очередь катятся по грузовой палубе на роликах. Гусеницы в этом случае не касаются пола - перекосы или сход с направляющих исключены.

Испытание характеров

В российской армии 929-му Государственному летному испытательному центру имени В. П. Чкалова поручено, по сути, тестирование всего, что связано с небом, с полетами. Здесь даже создан отдел летных испытаний парашютно-десантной техники, и именно его сотрудники, действующие офицеры российской армии, участвовали в десантировании внутри боевых машин на том самом учении под Рязанью. Перед прыжком было еще раз тщательно проверено все оборудование, подогнано снаряжение. В падении с неба самое слабое звено человеческого тела - позвоночник. Если человек будет сидеть, как в обычном кресле, когда спина держится вертикально, то нагрузка на позвоночник окажется максимальной. Доцент НИИЦ авиационно-космической медицины и военной эргономики ЦНИИ ВВС Минобороны России кандидат медицинских наук Николай Оленев отмечает, что нынешние технологии десантирования внутри техники сродни космическим. «Вспомните, как работали с космонавтами: под каждого делался ложемент, - отмечает он. - По форме, по фигуре. У них были перегрузки до 12 и больше единиц. Вот и здесь, в общем-то, будет перегрузка, и по-хорошему, конечно, должен быть ложемент».

Внутри боевой машины для особого прыжка предусмотрено все. Испытатели зафиксированы шестью точками крепления: на мысках ног, выше колена, закреплены также голова и руки. Новацией нынешнего испытания стало и применение обновленного кресла. Если в предыдущих случаях использовались кресла типа «Казбек», которые годились только для десантирования, а когда БМД требовалось привести в боевое положение, то нужно было ставить обычные, штатные, сидения, то нынешние кресла унифицированные. Из положения для десантирования в рабочее состояние они переводятся очень быстро.

Важный момент: в случае аварийной ситуации предусмотрено покидание экипажем машины прямо в небе. Для этого каждый десантник имеет при себе запасной парашют ПЗ-81. Минимальная безопасная высота, на которой он может быть применен, составляет 150 метров. Конечно, подобная ситуация экстренная. Она может возникнуть, если, к примеру, упомянутый выше датчик амортизационной системы проинформирует о сбое, и тогда машину придется покидать способом индивидуального десантирования.

За всю историю ВДВ прыжок внутри боевой техники прошли не более 60 человек. В июне 2003 года такое десантирование выполнили семь офицеров, а зимой 2010 года на трех БМД-2 приземление совершили шесть десантников. На земле героев лично встречал тогдашний командующий ВДВ генерал-лейтенант Владимир Шаманов: каждому он вручил именные часы, а также сообщил о решении представить военнослужащих - офицеров, сержантов и рядовых - к награждению орденами Мужества.

На нынешнем учении проверку прошли не только люди, но и новая техника Воздушно-десантных войск. Скажем, БМД-4М - совершенно новое поколение боевых машин десанта, надежный вездеход, оснащенный, к тому же, мощным вооружением. Орудие этой БМД сродни танковому, обладает калибром 100 миллиметров. Причем стрелять оно может не только снарядами, но и управляемыми ракетами. Славится своей проходимостью и БТР-МДМ «Ракушка». «Военная приемка» уже делала сюжет об этой машине, устраивала ей тестирование бездорожьем, водой, снегом. Экзамен был сдан безупречно.

По мнению командующего ВДВ России генерал-полковника Андрея Сердюкова, показное тактическое учение с практической выброской воздушного десанта оказалось за последнее время самым масштабным по своему размаху и прошло успешно. Одной из целей маневров, по словам генерала, стало испытание перспективных средств десантирования для современных образцов техники, поступающих на снабжение в ВДВ. «Испытатели с поставленной задачей справились, их мужество восхищает!» - подчеркнул Андрей Сердюков после завершения учения. В штабе ВДВ также полагают, что успешная демонстрация десантирования БТР-МДМ с испытателями внутри машины позволяет сказать о том, что на вооружение войск поступает полноценная боевая техника, способная выполнять самый широкий спектр задач в интересах «крылатой пехоты».