«Косово - это страшный прецедент. Он взламывает всю систему международных отношений, сложившуюся даже не за десятилетия, а за столетия. И он, без всяких сомнений, может повлечь за собой целую цепочку непредсказуемых последствий. В конечном итоге это палка о двух концах, и вторая палка треснет их по башке когда-нибудь», - сказал Владимир Путин 22 февраля 2008 года.

Это слова российского президента о том, что произошло на Балканах в марте 1999-го, и о последствиях той вседозволенности США, которые мы расхлебываем до сих пор. Но это сегодня, отстаивая свои интересы и защищая своих людей, мы в силах бросить вызов не только Вашингтону, но всей военной махине НАТО.

А тогда, в конце страшных 1990-х, о такой позиции на мировой арене мы и мечтать не могли. Миллиардные долги и кредиты от МВФ и Всемирного банка, развал экономики, гуманитарная помощь от Армии спасения США и «ножки Буша», западные советники, захватившие власть во всех госструктурах, - на таком фоне что-то диктовать Вашингтону? Невозможно.

Тогда, в разгар кризиса на Балканах, нас еще по привычке приглашали на международные переговоры, но так, для видимости. По факту нас к концу 90-х в качестве серьезных игроков со счетов уже списали. И когда самолеты НАТО полетели бомбить Белград, наше мнение никто не спрашивал. И тут произошло то, что заставило наших оппонентов с удивлением вспомнить про существование Москвы.

Вечером 24 марта, когда первые бомбы обрушились на Белград, премьер-министр России Евгений Примаков направлялся с визитом в США. Правительственный самолет уже находился над Атлантическим океаном, когда на борт поступила телеграмма от тогдашнего вице-президента США Альберта Гора. Он ставил в известность Москву, что бомбардировка Югославии началась.

И страшно представить, куда повернула бы история, если бы на борту в тот момент был не Примаков, а кто-то из либералов, кто в 90-е сдавал Россию Западу с потрохами. Мы бы тогда проглотили эту оплеуху и продолжили питаться подачками Вашингтона.

Но возмущенный Примаков в знак протеста приказал развернуть самолет над океаном и демонстративно вернулся в Москву.

Спустя четверть века сложно судить, чего в этом поступке было больше - был это жест отчаяния, спонтанная акция или давно назревшее действие. Но именно тогда страна, ранее заискивавшая перед Штатами, поставила ребром вопрос о необходимости перехода к многополярному миру. В той петле над Атлантикой для России наступило новое время.

И тут надо понимать, в каких условиях принималось это решение. В марте 99-го Россия в жесточайшем экономическом кризисе после дефолта. В Штаты летели за большими деньгами - урегулировать долги страны перед МВФ, получить новые кредиты. Нужно было привести американских инвесторов и добиться от США преференций по торговле. Благополучие экономики России фактически напрямую зависело от результатов переговоров в Вашингтоне.

Примаков понимал, что начало бомбардировок дружественной Сербии - это отмена переговоров, потеря миллиардов, но и терпеть унижение страны больше не было сил. Компромисс больше был не возможен. Это было первое проявление нашего публичного несогласия с политикой Вашингтона. При этом как воспримут такой демарш коллеги, члены правительственной делегации на борту самолета, - никто не знал.

«Вы знаете, это было до слез просто трогательно, потому что салон взорвался аплодисментами. На тот момент все уже понимали, что это было событие исторического масштаба, что это разворот в российской внешней политике. Все понимали, что она вновь начинает отстаивать свои позиции в международных делах - отстаивать свой суверенитет», - говорит помощник Примакова по международным вопросам, ныне сенатор Константин Косачев.

Остановить бомбардировки и спасти сербов от бомбежек разворот над Атлантикой, конечно, не смог. Бомбардировки Югославии продолжались 78 дней. 3 июня 1999 года между Югославией и НАТО при посредничестве руководства России было достигнуто мирное соглашение. Итоговая резолюция Совета Безопасности ООН предусматривала сохранение территориальной целостности Югославии и защиту прав сербского населения Косово. Президент страны Слободан Милошевич поздравлял сербов с окончанием войны.

Но как же он ошибался, когда поверил ООН и НАТО. Не сумев победить страну на поле боя, Запад начал разрушать ее изнутри. На сентябрь 2000 года было назначено проведение всеобщих выборов. Запад не стесняясь вмешивался в ход избирательной кампании, убеждая голосовать против Милошевича. Измученным войной сербам обещали, что в случае избрания Воислава Коштуницы со страны снимут экономические санкции и окажут ей финансовую помощь. В случае же победы Милошевича грозили новыми неприятностями. Дальше Белград накрыла «бульдозерная революция». Милошевич подал в отставку, не дожидаясь второго тура, через полгода был арестован и передан международному суду в Гааге. Проблемы косовских сербов и албанцев, с которых все началось, так и остались нерешенными. Националистический лозунг «Сербов на вербы» вновь понесся над бывшей Югославией.

Мы продолжаем серию репортажей про Сербию, про агрессию НАТО против мирной страны и про то, как Запад ломал Югославию и всю систему международной безопасности. Вспомним сегодня о ключевых фигурах того конфликта. Как из Милошевича и сербских генералов, которые защищали свою страну, руками западной пропаганды делали зловещих преступников. Как в Гаагском трибунале устроили публичное судилище над бывшим президентом Сербии, как пытались унизить целую нацию и как Милошевич так и не сдался.

И как разворот над Атлантикой вернул Россию в большую политику и после хаоса 90-х вновь заставил Запад считаться с мнением Москвы. Обо всем этом - в новом материале Ольги Беловой.