Есть миф, что в начале войны наша армия терпела поражение за поражением, а Ставка только и делала, что совершала ошибки. Но если заглянуть в рассекреченные документы, видно, что это не так. Еще тогда, летом-осенью 1941-го, план блицкрига был, по сути, сорван.

«Да, действительно, Киевская оборонительная операция стала тем моментом, который нарушил планы гитлеровцев в захвате Москвы. Им после того, как их части увязли на территории Украины, действительно пришлось оттянуть значительные войска именно с западного направления», - отметила Виктория Каяева, главный документовед Центрального архива Министерства обороны России.

Двадцать пять тысяч жителей города записались в ополчение только в июле. Вот история 16-летней девочки Элеоноры Скворчинской, которая с четвертой попытки уговорила наших командиров взять ее на фронт медсестрой.

«Во время бомбардировки были личные потери в составе дивизиона, а Элеонора Скворчинская не стала прятаться в укрытии, как это сделали некоторые ее коллеги, а оказывала помощь раненым бойцам», - подчеркнула Каяева. 

Теперь эти рассекреченные документы в общем доступе на сайте Минобороны. И о подвиге рядового Яковлева и командира Белякова, которые попали в окружение, но не сдались, уничтожили десятки бойцов противника, теперь может узнать каждый. Это было время, когда русские и украинцы сражались плечом к плечу, вместе защищая родную землю.

«Когда немцы вышли к Днепру, форсировали его, они не смогли захватить с ходу левобережную Украину. И получилось, что у группы армий "Центр", которая наступала на московском направлении, образовалось такое подбрюшье - подбрюшье, в котором были войска нашего Юго-Западного фронта под командованием Кирпоноса. И дальнейшее наступление на Москву рисковало бы тем, что наши войска ударили бы в тыл группе армий "Центр"», - сказал Михаил Мягков, научный директор Российского военно-исторического общества.

В итоге немцам пришлось повернуть танковые группы на юг, в сторону Киева. Полмиллиона наших солдат и командиров попали в котел. И только 20 тысяч смогли из него выбраться. Но этой страшной ценой была спасена страна.

«Запряжены по шесть человек женщины были в каждую повозку. Гнали большую группу военнопленных через деревню. Везли раненых, которые были все перебинтованы, лежали, можно сказать, в два этажа. Кричали: "Добейте! Дайте пить!" Мы, мальчишки, бросали помидоры, огурцы. Немцы потом начали стрелять, естественно», - вспомнил полковник медицинский службы Александр Омельяненко.

В 1941-м Александру Омельяненко было всего одиннадцать. Станция Пирятин, близ которой он жил, находилась внутри Киевского котла. Два года оккупации - самые страшные воспоминания его жизни. Расстрелы, постоянные унижения, голод, побои.

«Сначала играли мной как в футбол, потом «русиш швайн», потом меня один раз сапогом с деревянной подошвой. Я в воздух подскочил. Второй раз просто тумаков надавали. И «русиш век», ну я думал, что будут стрелять в спину. Перепугался по-страшному, даже заикался первое время я», - рассказал Олмельяненко.

Когда его деревню освободили, Омельяненко было тринадцать. Он взял в руки ружье и вместе с красноармейцами стал прочесывать украинские леса в поисках бандеровцев и полицаев.

Те, с чьими портретами на марши сейчас выходят киевские националисты, в годы войны убили больше 100 тысяч женщин, детей и стариков. Когда видишь эти страшные цифры, понимаешь, почему советские дети так рано становились бойцами.