Крупнокалиберные противотанковые ружья начали в массовом порядке выпускаться в СССР в начале войны, во многом чтобы остановить панику, связанную с так называемой «танкобоязнью». Телеканал «Звезда» в рамках проекта «Фронтовые легенды» рассказывает о противотанковых ружьях Симонова и Дегтярева.

Увечье, удушье, смерть

«Танкобоязнь» - разговорный военный термин, который появился еще во время Первой мировой войны, когда «несокрушимая» немецкая пехота бежала при массовом применении Британией танков под Камбре. Ремарк в романе «На Западном фронте без перемен» так описывал это состояние:

«Танки, бывшие когда-то предметом насмешек, стали теперь грозным оружием. Надвигаясь длинной цепью, закованные в броню, они кажутся нам самым наглядным воплощением ужасов войны. Орудий, обрушивающих на нас ураганный огонь, мы не видим, стрелковые цепи атакующего нас противника состоят из таких же людей, как мы, а эти танки страшны тем, что они - машины, их гусеницы бегут по замкнутому кругу, бесконечные, как война. Они - подлинные орудия уничтожения, эти бесчувственные чудовища, которые ныряют в воронки и снова вылезают из них, не зная преград, армада ревущих, изрыгающих дым броненосцев, неуязвимые, подминающие под себя мертвых и раненых стальные звери. Увидев их, услыхав тяжелую поступь этих исполинов, мы съеживаемся в комок и чувствуем, как тонка наша кожа, как наши руки превращаются в соломинки, а наши гранаты - в спички. Снаряды, облака газов и танковые дивизионы - увечье, удушье, смерть».

Июньский ужас

В 1941 году положение было намного серьезнее, и не только потому, что техника шагнула далеко вперед. У Германии было до четырех тысяч танков, местами полное превосходство в воздухе, и советским солдатам приходилось бороться с ними при помощи бутылок с зажигательной смесью и гранат.
А уничтожить бронетехнику с их помощью крайне сложно.

Танки безнаказанно «утюжили» окопы, превращая людей в груды фарша. Специально для устрашения были созданы огнеметные танки, которые могли выбрасывать столб пламени на 50 с лишним метров, выжигая ДОТы, укрепления. Они имели малую эффективность, но наводили ужас на пехоту.

Артиллерийских орудий не хватало, к тому же они были маломобильными, их было сложно переместить в нужную точку в стремительно меняющейся обстановке. Пехоте было необходимо средство, способное остановить танковую атаку немецкой армады и дать солдатам уверенность в том, что они не беззащитны перед ней.

Пуля против брони

Существует несколько мнений о том, почему у Красной армии к началу войны не было противотанковых ружей. Легендарный нарком вооружения СССР Борис Ванников в своих воспоминаниях писал, что ПТР не получили до начала Второй мировой войны должного признания не только в СССР, но и в других странах. При этом конструкторы стремились прежде всего получить соответствующий пулемет. Однако сделать такое оружие переносным не представлялось возможным. 

«Оружейники пришли к заключению, что по мере увеличения брони танков пробивная способность крупнокалиберных пулеметов уже не может считаться достаточной <...> Тогда усмотрели дальнейшее развитие противотанковых средств в переходе от стрелкового оружия к малокалиберной артиллерии. Получалось, что пуля в состязании с броней уступила», - писал Ванников.

На деле ситуация оказалось иной. В 1941 году около 30% немецких танков составляли танки Pz.I, Pz.II, Pz-35(t) и Pz.38(t), у которых толщина лобовой брони не превышала 35 мм. Более мощные Pz.III, Pz.IV, у которых лобовая броня в 1941 году была толщиной 50-60 мм, все же могли быть поражены в борт, поскольку толщина бортовой брони у них также не превышала 30 мм.

В условиях массированного наступления немецких бронетанковых и механизированных частей у красноармейцев не хватало артиллерийских орудий, а кроме того, они были менее мобильными. Возникла острая необходимость в возобновлении выпуска противотанковых ружей.

Двадцать дней на разработку

По приказу Сталина в июле 1941 года за 22 дня были созданы два типа противотанковых ружей: ПТРД (противотанковое ружье Дегтярева) и ПТРС (противотанковое ружье Симонова).

По расчетам, они могли пробить броню на расстоянии километра, но на деле к бронетехнике нужно было подойти на 100-300 метров, потому что просто так попасть в нее было мало. Нужно было поразить бензобак, смотровые щели, двигатель. Чаще всего расчет ПТР не выводил из строя танк, но мог помешать ему выполнить боевое задание, убив механика-водителя или командира.

При этом ружье не имело никакого «щитка», и расчет был беззащитен перед огнем противника. Воевавший с ПТР во время войны Иван Горбунов так вспоминал эти атаки:

«Из ПТР-то как стрелять приходилось? Высунешься из окопа, быстренько прицелишься, пульнешь, бросаешь ружье - и на дно, пока тебя танкист из пулемета дождичком осыпает или снайпер вжикает. Потом высунешься, опять быстренько пульнешь - и снова на дно, если еще живой. Героики тебе маловато? Вот и говорю, что не героика в войну преобладала. До героики ли, когда твоя маковка всем ветрам открыта, а у тебя на ней только каска, толку с которой что с козла молока?»

Ствол длинный, жизнь короткая

И тем не менее армада немецких танков все же была остановлена, а из этих ружей умудрялись сбивать даже низколетящие самолеты. Но и потери были катастрофическими: вполне типичной была ситуация, когда после танковой атаки от бронебойной роты не оставалось и следа.

Сами солдаты свои ружья называли «удочками», а в войсках про них говорили:

«Дуло длинное, жизнь короткая!»

После появления на Восточном фронте тяжелых танков роль противотанковых ружей стала снижаться. Но их не сняли с вооружения. Рота ПТР-щиков могла эффективно бороться с ДОТами противника, укрепленными точками, с легкой бронетехникой.

И «бронебойщики» дошли со своими «удочками» до самого Берлина.