- Мы поздравляем вас с успехом на прошедших выборах. Мы, конечно, знаем, кто такие правые. Но я хочу спросить у Вас: кто такие французские правые, какие ценности вы продвигаете, почему вас так не любят в Брюсселе? Почему находятся те, кто иногда называет представителей правых фашистами?

- Европейский союз становится чем-то вроде религии. В ней есть духовные лидеры, есть те, кто просто хочет сменить веру. Я люблю Европу, я не против Европы, но, простите, мне кажется, что у нас может быть и другая Европа. Не та, которая существует для господина Юнкера и госпожи Могерини.

Чего, по сути, мы хотим добиться? Лишь проведения другой политики. Они пытаются опорочить мою партию, а также иные политические силы, например партию господина Сальвини. В ходе этой предвыборной кампании они утверждали, что мы хотим уничтожить Европу, что мы против Европы. Все это абсолютно не так. Мне кажется, что я как раз больший европеец, чем они. Например, я прошу закрыть границы. Посмотрите, что происходит в миграционной сфере: с каждым годом в Европу прибывает все больше иммигрантов. Закрывая на это глаза, мы уничтожаем Европу, наши ценности, нашу идентичность.

Те, кто сейчас находится у руля Европы, попросту не знают, что с нами делать, как с нами бороться. Все больше и больше людей во Франции, Италии, Германии принимают нашу позицию. Конечно, нас легко обозвать фашистами, националистами, опасными людьми, но, получается, 25% французов сейчас являются фашистами? И 40% итальянцев - тоже? Нет, никакие они не фашисты, обычные люди, которые просто хотят жить в своей стране, не меняя привычки и веру.

Вот мы и говорим: пардон, нам нужна другая Европа. И нынешние выборы - впервые - показали, что такое желание есть не только у Марин Ле Пен или ее партии. В 20 странах избиратели заявили, что тоже хотят другую Европу. У нас с этими партиями есть разногласия, но мы едины в одном - стремлении взять под контроль Европу и превратить ее в Европу наций, которая будет уважать идентичность и суверенитет каждого входящего в нее государства.

- Вы сказали, что не хотите разрушать Европейский союз. Хотите его изменить. Вопрос только в мигрантах?

- Мигранты - это лишь самая важная тема за последний год. Какова же идеология, религия этой Европы? Нам объясняют: вы должны быть открыты всему миру, принимать, что к вам идет. Экономические правила, чужие ценности и цивилизационные нормы, свободную торговлю. Мы же говорим: давайте в первую очередь защитим интересы нашей страны. А уже потом, если это не будет противоречить нашим интересам, откроемся всему миру.

Контроль за границей, за действиями компаний, за безопасностью наших ценностей - вот за что мы выступаем. Мы - цивилизация с богатой историей. Да, я уважаю чужую религию, но Европа никогда не была территорией, где ведущая религия - ислам. Да, у нас есть религиозные меньшинства, но они именно меньшинства. И мы не обязаны делать все, чего они от нас хотят.

Мы хотим видеть Европу как альянс наций и требуем уважать их идентичность. Возьмем для примера компанию Airbus, производящую самолеты. Она ведь не была создана Европейским союзом. Нет, Франция и Германия просто решили вместе построить хороший самолет. Позже к ним присоединились другие страны. Для нас это олицетворение будущего Европы. Невозможно требовать от 28 стран-членов ЕС соблюдать единые правила. Болгария и Румыния - я уважаю эти страны - находятся на совершенно ином уровне развития, чем Франция или Британия. Европа наций - это набор программ и проектов, и каждая страна решает, где она участвует, а где нет. Ведь тот же Airbus - успешный проект, но в нем не участвуют все 28 стран-членов Евросоюза.

- Но у нас есть пример Греции, где несколько лет назад к власти пришел Алексис Ципрас. Он хотя и не правый, но тоже пришел к власти на декларации независимости Греции от Евросоюза. И мы прекрасно помним, как закончилась его первая встреча с Меркель. Его фактически продавили, и, если хотите, была капитуляция перед требованиями Евросоюза. Как Вы считаете, у вас хватит сил противостоять Меркель и противостоять Евросоюзу?

- Наша ситуация немного отличается о ситуации с греческим премьер-министром. В тот момент Греция действовала в одиночку. А мы уже не одни. У нас и наших сторонников в этом парламенте будет 120 голосов. Да, возможно, мы не объединимся в единую парламентскую группу, ведь наши позиции разнятся с позициями других партий. Например, депутаты от Польши и стран Балтии не согласны с нами по вопросу сотрудничества с Россией.

Когда Греция была одна, ей было сложно сопротивляться давлению других стран. Сейчас ситуация иная: в парламенте мы займем около 20% мест, а в состав Еврокомиссии - это такой аналог советского Политбюро, в которое каждая страна номинирует одного комиссара, - ряд государств делегирует людей, которые не придерживаются европейской либеральной веры. И комиссары, которых делегируют Италия, Чехия, Польша, Австрия, будут проводить несколько иную политику, чем Ангела Меркель.

Я не говорю, что мы одержали победу - нет, но игра впервые стала открытой. Больше нет одной страны, которая находится в изоляции за свои взгляды - то, что произошло во Франции, повторилось в других странах.

- Тогда с чего Вы начнете в Европарламенте? Нас, конечно, интересует вопрос если не отмены, то хотя бы отмены автоматического продления антироссийских санкций. Как и с кем Вы будете говорить на эту тему и будете ли Вы поднимать этот вопрос?

- Все устали от антироссийских санкций, потому что понимают: они абсолютно бесполезны. И ситуация меняется, прежде всего потому, что меняется сама Украина. Никто в Европе вам этого не скажет, но результаты выборов украинского президента стали мощным ударом по Европе. На протяжении пяти лет Европа поддерживала деньгами Петра Порошенко и проводимую им политику. Европейские финансовые институты, Всемирный банк - все помогали. А в итоге на выборах он получил лишь 25% голосов. Это означает, что украинцы хотят другую политику. И это прекрасные новости. Я не знаю нового президента - прошло слишком мало времени для того, чтобы о нем сформировалось какое-то мнение, - но я слышал, что он хочет проводить новую линию в отношении России. И вопрос в том, насколько умными будут его шаги, хочет ли он мира.

Мы ждем, возобновится ли в следующем месяце дискуссия между Россией и Украиной. И если она возобновится, если минские соглашения начнут шаг за шагом выполняться, то, возможно, появится шанс на прогресс и снятие санкций. Сейчас снять санкции невозможно. Мы, конечно, можем вынести на голосование в Европарламенте такую резолюцию, произнести пламенную речь в ее поддержку с трибуны. Но эта резолюция все равно не наберет достаточного количества голосов. Поэтому сначала нужно дождаться прогресса в российско-украинских отношений. Я был в Донецке в ноябре, видел, как живет эта бедная страна, как страдают жители от последствий войны, и уверен: Европа не может больше принимать эту ситуацию как должное. Не может спокойно смотреть на то, как часть Европы бомбят. Я надеюсь, что две ваши страны найдут решение, и для этого необходимо снять санкции.

- Может быть, настало время Европе подтолкнуть Украину и обозначить жестче свою позицию в отношении Донецка, Донбасса?

- Конечно, когда мы общаемся с украинскими властями, пытаемся им объяснить, что смена линии поведения - в их же собственных интересах. Все последние пять лет страна катится вниз, экономика падает, молодежь бежит из страны, и, мне кажется, задача Европарламента в том, чтобы добиваться мира. Война никогда не является решением проблемы. Также в Европе должны понять: история с Крымом уже написана. Он находился в составе Украины лишь 23 года - это слишком короткий период. Население Крыма довольно тем, что у них все хорошо, там нет войны. А в Донбассе есть, и эту ситуацию надо менять. Украине самой не нужна война внутри страны. Поэтому мы должны подтолкнуть Киев к соблюдению минских договоренностей. Последние пять лет Европа не принуждала Украину уважать эти соглашения, но при этом продолжала оказывать помощь. И нынешние политики должны сказать Киеву: «Мы готовы вам помогать, дать деньги, но вы должны уважать минские соглашения и идти по пути мира».

- Но все последние пять лет все так и продолжалось. Европа продолжала давать деньги Украине, Украина говорила, что «да, мы будем что-то выполнять», но ничего не делалось. Европа не устала от такой Украины?

- Европа должна продолжить оказывать помощь Украине. Но на своих условиях. Мы должны сказать им, что готовы и дальше поддерживать - ведь Украина является частью Европы, - но украинские власти должны идти по направлению к миру. И это нормально. Если вы кому-то помогаете, то имеете право выставлять какие-то условия. Повторюсь, в минских соглашениях все четко прописано. Донбасс является частью Украины, но ему должна быть предоставлена автономия. Киев должен принять специальный закон, который гарантирует Донбассу уважение его идентичности. Все очень просто, почему же Украина не выполняет эти соглашения?

- Ваши первые шаги в Европарламенте? Все ждут, что Вы будете скандалить. Вы будете скандалить?

- Я скандалить точно не хочу - я лишь стремлюсь сделать Европу прогрессивной. И первые шаги будут направлены на восстановление контроля над границей. Ведь если вы сегодня зайдете в некоторые районы Парижа, то попросту испугаетесь. Всего пару дней назад кто-то бросил бомбу в Лионе, втором по величине городе Франции. И сделал это один из иммигрантов. Серьезность этой проблемы с каждым днем возрастает, безопасность под угрозой. Поэтому нам и нужно срочно брать под контроль наши границы. Так что я не скандалить пришел, а лишь защищать свои идеи.

Мы любим Европу, но ту Европу, которая уважает свое население, национальные идентичности ее стран-членов, которая хочет жить в мире с Россией, находящейся вместе с нами на одном континенте. Наши интересы совпадают. Как по мне, США - наш лучший союзник, но Россия - тоже союзник. И нам надо научиться балансировать между ними. Эту политику я и защищаю.

- Как Вам удастся балансировать между Штатами и Россией, если Трамп, не скрывая, давит сейчас на Европу, заставляет отказаться от «Северного потока» и настаивает на пролонгации антироссийских санкций?

- О, это просто. Я хочу продвигать интересы своей страны и Европы. Я уважаю и позицию Трампа, и позицию Путина, но у каждого государства свой интерес. Например, мы говорили о санкциях - и в интересах Европы эти санкции отменить. Я хочу их отменить не потому, что люблю Путина и ненавижу Трампа, а потому, что эти санкции глупые по своей сути.

Я уважаю Трампа - он защищает свою страну. Я уважаю ваше правительство - оно продвигает интересы России. Я не злюсь на США за то, что они сильны, я злюсь на эту Европу за то, что она сейчас слаба. Я хочу, чтобы Европа могла уважительно, но твердо демонстрировать свои интересы. Такую политику должно проводить любое государство, заботящееся о своем народе. Ее проводите вы, проводит Америка, но не проводит Европа. И это мы хотим изменить.