Дмитрий Язов – последний маршал Советского Союза. И не только по дате присвоения этого персонального воинского звания. Всего с 1935 по 1990 годы маршальское звание в бывшем СССР было присвоено 41 человеку. Сегодня из них, к сожалению, здравствует только один Дмитрий Тимофеевич, которому 8 ноября исполнится 93 года. Дай Бог ему здоровья… Д.Т. Язов еще при жизни вошел в историю. Во-первых, как министр обороны (он стал предпоследним главой военного ведомства в СССР). А во-вторых, как один из членов ГКЧП (Государственный комитет по чрезвычайному положению), который в 1991 году выступил против проводимой политики перестройки и явился инициатором «Августовского путча». Однако, не все знают, что Язов был активным участником Великой Отечественной войны, придя в военкомат добровольцем задолго до своего призывного возраста. И сегодня накануне 22 июня – трагично памятного дня, когда гитлеровская Германия напала на нашу страну, мы обратились к маршалу с просьбой поделиться воспоминаниями о том времени.

    
- Дмитрий Тимофеевич, свое первое офицерское звание вы получили, когда вам еще не было и 18 лет. Как это произошло?

- У меня многое произошло, когда не было восемнадцати лет: и первое боевое крещение, и ранение. Дело в том, что, когда началась война, я учился в десятом классе, и мне не было еще 17. Но ждать целый год, когда старшие пацаны, жившие по соседству, уже получили повестки из военкоматов, я не мог. И тоже пошел. Прибавил себе год, а поскольку пареньком я был не хилым, мне поверили и направили в Московское пехотное училище. Ровно через год в июле состоялся ускоренный выпуск молодых лейтенантов, и весь наш батальон направили на Волховский фронт. Так что к своему 18-летию я уже был воробей стреляный: и в буквальном, и в переносном смыслах. А десятилетку заканчивал потом в 1953-м, будучи уже майором. Надо было в военную академию поступать.

- Там уже не было необходимости годы набавлять?

- Там нет, но в «Матросской тишине», когда из меня пытались делать изменника Родины, эти мои юношеские возрастные манипуляции сыграли неожиданно против меня. Следователи из Генеральной прокуратуры посчитали, что я намеренно ввожу их в заблуждение, не называя точную дату своего рождения. Пришлось им делать запрос в архивы не существующего на то время Западно-Сибирского края. Нашлась-таки какая-то поповская бумага, в которой мои слова были подтверждены. Тоже мне, нашли зацепку для размышления. Лучше бы подумали: зачем «изменнику» Родины прибавлять себе год, чтобы пойти ее защищать, а потом еще полвека служить верой и правдой. Вот деятели были!

- Вы до сих пор обижены на то, что с вами тогда произошло?

- Да ни в коем случае! Как можно обижаться на то, что совершаешь сознательно? Обидно, что не просчитали, до какого уровня дошло одурачивание людей. В результате и государство мощнейшее не смогли сберечь, и все завоевания народные…

- Давайте, все-таки вернемся к теме войны, 72-ю годовщину Победы в которой мы недавно отметили. И особенно к различным спекуляциям на тему, что если бы тогда…

 
- Понял-понял, можете не продолжать. Мне не раз доводилось слышать от молодых людей, наверное, с отмороженными мозгами, что, мол, если бы тогда победили фашисты, жили бы мы сейчас как цивилизованные люди. Пили бы немецкое пиво, закусывая его баварским колбасками, находились бы в еврозоне и т.д. Специально для них хочу напомнить один маленький штрих того времени, которого коснулся наш президент, выступая перед ветеранами 9 мая. Так вот, в известном плане «Барбаросса», где по полочкам было разложено нападение гитлеровской Германии на Советский Союз, четко расписывались действия немецких солдат по уничтожению советских людей. Была даже обозначена цифра – 60 миллионов.

При этом ни в одном документе из всей кучи бумаг вермахта (спустя много лет у меня была возможность полистать их архивы) ни слова не было сказано о снисхождении к женщинам, детям, старикам. Команда давалась на уничтожение всего, что шевелится и оказывает сопротивление. Вряд ли нынешние «отморозки» знают об этом документе. И я им советую: хорошо подумать прежде, чем говорить, где и кем были бы они сейчас, не будь нашей Победы в мае 45-го.

- А где вы были в тот день?

- Не поверите, но моя рота, которая входила в состав передовых частей Ленинградского фронта, практически весь день 9 мая находилась в состоянии повышенной боевой готовности. Мы стояли в прибалтийском городке Митава и сдерживали разрозненные группировки фашистской армии «Север» на участке Тукумс – Либава. Отбой готовности нам поступил лишь к вечеру, когда после известия о полной капитуляции гитлеровцев, завершились местные переговоры о сдаче немецких подразделений в плен.

- Вот уж тогда-то, наверное, вы отметили это дело от души?

- Очень скромно. Выпили по 100 законных фронтовых граммов (даже если бы захотели больше, все равно взять было негде), посалютовали немножко на радостях из всех видов оружия и все. А утром 10-го уже приступили к работе с немцами: пленных в одну сторону, оружие – в другую... Так что разгуляться особо не было ни времени, ни возможности. Да и отвыкли мы от этого за годы войны.

- А что отложилось в вашей памяти особо?

- Конечно же, прорыв Ленинградской блокады в январе 1944 года. Для нас это была настоящая победа. А что это значило для ленинградцев! Если бы вы видели их лица! Они не могли ни говорить, ни плакать; просто мычали и теряли сознание. Такое не забывается...

- Скажите, Дмитрий Тимофеевич, а что бы вы, наоборот, хотели забыть?

- Была б моя воля, я бы вообще забыл все! И сожженные города, и истерзанные тела людей… Самое страшное на любой войне, кто бы вам что не говорил, смерть. На той были сотни, тысячи: мои однополчане, родственники, просто знакомые. Я – родом из Омской области, оттуда и на войну ушел. Спустя много лет, благодаря стараниям местных патриотов и администрации, были изданы две книги памяти. Одна посвящена потерям омичей в Великой Отечественной войне, вторая – тем, кто вернулся. Так вот, в первой книге фамилия Язов с разными инициалами встречается 34 раза, а во второй – всего лишь четыре. Такая вот арифметика. Только моих двоюродных братьев погибло шестеро. Давайте лучше поговорим о чем-нибудь другом.

- Насколько, на ваш взгляд, термин 3-я мировая война, который с лёгкой журналисткой руки был присвоен разгулу международного терроризма, соответствует действительности?
 

- С точки зрения того, что люди гибнут; для их родственников, жителей, где конкретно данные события происходят – действительно что-то напоминает войну. Но присваивать ей статус мировой – слишком громко. Посудите сами. В войне с фашизмом одномоментно участвовало более 60-ти государств. И ежесуточно только с нашей стороны (как военнослужащих, так и мирных жителей) погибало 8 тысяч человек! Я нисколько не умаляю размаха и бед, которые несет терроризм, но все равно в определениях нужно быть корректнее.

- Дмитрий Тимофевич, известно, что у вас были непростые взаимоотношения с Горбачевым. В эпоху Ельцинского правления вы полтора года сидели в тюрьме, а во времена президентов Путина и Медведева вам вручили три ордена, не говоря уже о российских медалях. Как вы сами оцениваете это обстоятельство? Некоторые недобрые языки продолжают трепать, что эти награды для вас, как некая индульгенция и прощение за участие в ГКЧП?

- Вряд ли в награждении по случаю моих 80-ти и 90-летнего юбилеев стоит искать какую-то политическую подоплеку. Что же касается охранной грамоты, или прощения – ничего этого мне давно не нужно. Мой главный судья, прокурор и адвокат в одном лице – собственная совесть и семья. И уверяю вас, более объективной оценки, нежели та, которую я поставил своим прожитым годам и делам, мне не сможет дать никто из живущих на этом свете.
А вообще, все эти разговоры и чьи-то предположения такая мелочь, поверьте мне. Сегодня какие-то детали может быть кому-то ещё и интересны, завтра о них даже не вспомнят, а вот день, когда началась война и особенно День Великой Победы будут помнить всегда. И даже когда не останется последнего ветерана. Вот это – действительно важно.